" Иногда спросят на каком - нибудь литературном вечере: " Вы что же, совсем перешли на прозу?". Постановка вопроса, на мой взгляд, несколько обывательская, во всяком случае - не профессиональная............Человек может знать несколько языков и свободно на них изьясняться, но думает он на каком - то одном, а точнее сказать, на своем родном языке. Когда поэт перестает думать только стихами, можно сказать, что он в определенной степени поэзии изменил, хотя стихи еще будут возникать и появляться и, может быть, даже не худшие, а лучшие, нежели в блаженную пору молодости..
В этом томике собрано то, что писалось на протяжении всей моей литературной жизни; и когда я писал только стихи, и когда я писал и стихи и прозу в равной мере....."
( В. СОЛОУХИН).
 ЛОСЬ.
Тем утром, радостным и вешним,
В лесу гудело и тряслось.
Свои рога через орешник
Нес молодой тяжелый лось.
Он трогал пристально и жадно
Струю холодного ключа,
Играли солнечные пятна
На полированных плечах,
Когда любовный зов подруги,
Вдруг прилетев издалека,
Его заставил стать упругим
И бросить на спину рога
Но в миг, когда он шел долиной,
Одним желаньем увлечен,
Зрачок стального карабина
Всмотрелся в левое плечо.
Неверно дрогнули колена,
И раскатился скорбный звук,
И кровь, слабея постепенно,
Лилась толчками на траву.
А за кустом, шагах в полсотни,
Куда он чуть дойти не смог,
Привесил к поясу охотник
Умело сделанный манок.
 СНИМАЮ ТРУБКУ......
Молчать, молчать, ревнуя и страдая....
Нет, все как есть простить,
Вернуть ее назад!
Снимаю трубку, словно поднимаю
Тяжелый камень, словно виноват.
Я не хотел....Но поздно или рано.....
Я это знал все время наизусть.....
Сухой щелчок, как выстрел из нагана.
Я трубку снял.
Ты слышишь - я сдаюсь!
Постой. Еще не все меж нами!
Я горечь первых чувств моих
В стих превращу тебе на память,
Чтоб ты читала этот стих.
Прочтешь. Но толку много ль в том,
Стихи не нравятся, бывает,
Ты вложишь их в тяжелый том -
Подарок чей -то , я не знаю.
А через год не вспомнишь снова
( Позабывают и не то!),
В котором томе замурован
Мой вдвое сложенный листок.
Но все равно ты будешь слышать,
Но будешь ясно различать,
Как кто -то трудно - трудно дышит
В твоей квартире по ночам,
Как кто -то просится на волю
И, задыхаясь и скорбя,
Ревнует, ждет, пощады молит,
Клянет тебя!... Зовет тебя!....
Дуют метели, дуют,
А он от тебя ушел.....
И я не спеша колдую
Над детской твоей душой.
Нет, я не буду спорить,
Делать тебе больней,
Горе, большое горе
Скрылось в душе твоей.
В его задекабрьском царстве
Птицам не петь не дано.....
Но моего знахарства
Вряд ли сильней оно,
Мне не унять метели,
Не растопить снега.....
Но чтобы птицы пели -
Это в моих руках.
Прежнего, с кем рассталась,
Мне не вернуть никак.....
Но чтобы ты смеялась -
Это в моих руках!
 МНЕ СТРАННО ЗНАТЬ...
Мне странно знать, что есть на свете,
Как прежде, дом с твоим окном,
Что ты на этой же планете
И даже в городе одном.
Мне странно знать, что тот же ясный
Восток в ночи заголубел,
Что также тихо звезды гаснут,
Как это было при тебе.
Мне странно знать, что эти руки
Тебя касались. Полно, нет!
Который год прошел с разлуки!
Седьмая ночь...... Седьмой рассвет....
 ТЕПЕРЬ - ТО УЖ ПЛАКАТЬ НЕЧЕГО.....
Теперь- то уж плакать нечего,
С усмешкой гляжу назад,
Как шел я однажды к вечеру
В притихший вечерний сад.
Деревья стояли сонные,
Закатные, все в огне
Не важно зачем, не помню я,
Но нужен был прутик мне.
Ребенок я был,а нуте - ка
Возьмите с ребенка спрос!
И вот подошел я к прутику,
Который так прямо рос.
Стоял он один беспомощен,
Под взглядом моим застыл.
Я был для него чудовищем,
Убийцей зловещим был.
А сад то вечерней сыростью,
То легким теплом дышал,
Не знал я , что может вырасти
Из этого малыша.
Взял я отцовы ножницы,
К земле его пригнул
И по зеленой кожице
Лезвием саданул.
Стали листочки дряблыми,
Умерли, не помочь.....
А мне....
Мне приснилась яблоня
В ту же, пожалуй, ночь.
Ветви печально свесила,
Снега и то белей!
Пчелы летают весело,
Только не к ней, не к ней!
Что я с тех пор ни делаю,
Каждый год по весне
Яблоня белая -белая
Ходит ко мне во сне.
 БЕРЕЗА.
В лесу еловом все неброско,
Приглушены его тона.
И вдруг белым - бела березка
В угрюмом ельнике одна.
Известно, смерть на людях проще,
Видал и сам я час назад,
Как начинался в дальней роще
Веселый дружный листопад.
А здесь она роняет листья
Вдали от близких и подруг,
Как от огня, в чащобе мглистой
Светло на сто шагов вокруг.
И непонятно темным елям,
Собравшимся еще тесней:
Что с ней? Ведь вместе зеленели
Совсем недавно. Что же с ней?
И вот задумчивы, серьезны,
Как бы потупив в землю взгляд,
Над угасающей березой
Они в молчании стоят.
Итак, любовь. Она ли не воспета,
Любви ль в веках не воздано свое!
Влюбленные великие поэты
" Сильна как смерть " твердили про нее.
К тому добавить можно очень мало,
Но я сказал бы, робость прогоня:
" Когда бы жить любовь не помогала,
Когда б сильней не делала меня,
Когда б любовь мне солнце с неба стерла,
Чтоб стали дни туманней и мрачней,
Хватило б силы взять ее за горло
И задушить. И не писать о ней!".
| 
